ЭСЕФ ИТОМ (АСАФ ЮТАМОВИЧ) ПИНХАСОВ

Так имя Асафа Ютамовича Пинхасова (Эсеф Итом Пинхасов в национальном варианте) оставило в моей душе след загадочной драмы, тем более, что его жена Сусанна Ильягуевна Пинхасова пользовалась в городе большим уважением. Она была одной из первых образованных женщин из горских евреек и числилась среди лучших педагогов города.

Переезд нашей семьи в Махачкалу в 1939 году, а затем Великая Отечественная война, притупили мой интерес к личности Э.И. Пинхасова. И лишь через 30 лет, после 17 лет работы в институте ИЯЛ ДагФАН СССР, неожиданно вновь передо мной всплыло его имя, чему способствовали поиски материалов по истории литературы горских евреев начала XX в. Как оказалось, Э.И. Пинхасов еще до революции стал создателем первого татского алфавита на основе древнееврейской азбуки, которой, как выяснилось, пользовались и в первое советское десятилетие для развития народного образования и налаживания книгоизданий на "еврейско-татском наречии" (термин академика В.Ф. Миллера, первого исследователя татского языка) горских евреев еще до введения в стране в 1928 г. нового общего для народов СССР алфавита на основе латиницы.

Этот факт уже по-новому позволял осмысливать историю письменности горских евреев, опровергая существовавшие в наше время представления о "бесписьменности" горских евреев, которые якобы были приобщены к письменности лишь после реформы языка в СССР в связи с введением в стране алфавита на основе латиницы (в 1928 г.) и последующим переходом народов СССР (в 1938 г.) на русский алфавит.

Так с этих исходных позиций начались мои поиски данных о Э.И. Пинхасове, осложнявшиеся тем, что он был расстрелян чекистами якобы за контрреволюционную деятельность в период хозяйничанья в Дербенте еще бичераховских и турецких палачей после временного падения советской власти в конце июля 1918 г. и начавшейся гражданской войны.

Главное - я не находила документов следствия и суда над ним, обвинения и потрясшего меня факта его оправдания на следующий день после расправы над ним, -в то время как об этих скорбных событиях многие старожилы Дербента, в том числе и женщины, чуть ли не с документальной точностью рассказывали. Но нужны были подлинные документы, подтверждающие достоверность этих рассказов.

Обращалась я и к нашим историкам, специалистам по истории гражданской войны, хорошо знавшим архивные материалы того времени, но все было безрезультатно. Только с помощью известного историка Дагестана, профессора А-Г.С. Гаджиева удалось установить, что хранившаяся в архиве бывшего Дагобкома КПСС скупая информация (ф.1. Дело №7) следующего содержания:

"Эсеф Ютом (Пинхасов) в 1908 г. в Вильно окончил иудейскую духовную семинарию. На татском языке издал "Пятикнижье Моисея" и брошюру Сапира "Цели сионистов". Вернулся в Дербент, в 1917 г. создал "Еврейский национальный комитет". Расстрелян в 1920 г." - была отправлена в макулатуру в начале 60-х годов.

Потом нашла адрес его сына - Эммануила Асафьевича Пинхасова (1912-1993), проживавшего в Челябинске, подтвердившего в своих письмах ко мне факт оправдания его отца, хотя и у него не было копии этого документа.

На мой запрос в КГБ ДАССР, как потом и на запрос его сына из Челябинска, был получен одинаковый ответ, что это ведомство не располагает сведениями о Э.И. Пинхасове.

* * *

Эсеф Итом (Асаф Ютамович) Пинхасов родился в 1884 г. в Дербенте в семье раввина. Первоначально получил хорошее домашнее образование, затем его продолжил у известного на всем Кавказе Главного раввина Дагестана Еангила Ицхаки (Якова Ицхаковича). Владел он и русской грамотой. В 15 лет он вызывал уважение своими познаниями иврита и традиционного еврейского образования. По рекомендации своего учителя он был приглашен в семью грозненского миллионера из горских евреев М. Богатырева в качестве домашнего учителя.

М. Богатырев, отличавшийся благотворительностью, впоследствии направил способного юношу в Еврейскую семинарию в Вильно. Там он приобщился к просветительскому движению, загорелся мечтой учительской миссии, о просвещении своего народа.

Для облегчения этой задачи он решил разработать для "татского наречия" своего народа алфавит на основе древнееврейской графики и издавать в будущем книги для чтения и образования.

После блестящего окончания семинарии в 1908 г. молодой ученый-раввин и педагог возвращается в Дербент, имея две подготовленные к изданию книги в переводе с иврита, текст которых был написан с использованием разработанного им алфавита.

Э.И. Пинхасов первыми публикациями заложил не только основы татской письменности, но проделал интересную лингвистическую работу, взяв за основу татского литературного языка дербентский диалект, подключая и некоторые лексемы из кубинского и кайтагского диалектов, расширяя при этом сохранившийся древнееврейский пласт своего языка. Нашим будущим гебраистам предстоит еще изучить тонкость блестящего перевода, осуществленного Э.И. Пинхасовым. Вместе с тем, переводчик как бы предопределил дальнейшее развитие татского литературного языка.

И когда в советское время в бурных дискуссиях обсуждались в Дагестане, Баку и в Москве вопросы упорядочения единого татского литературного языка для всех горских евреев, населяющих Кавказ, создание словарей и школьных учебников в конце-концов опять-таки за основу татского литературного языка был взят дербентский диалект с привлечением некоторых слов из лексики других диалектов горских евреев, тем самым негласно подтвердились и закрепились языковедческие принципы Э.И. Пинхасова.

Однако слова древнееврейского происхождения изгонялись из словаря, как религиозные, вводилась общеупотребительная общественно-политическая терминология и лексика из русского языка. Бесспорно, процесс обогащения за счет русизмов был плодотворным и естественным, хотя при этом не удалось избежать искусственности некоторых лексических заимствований, когда имелись собственные эквиваленты из древнееврейского пласта их языка, и его тато-персидской основы.

Язык же исконных татов так и остался бесписьменным, превратившись в диалект, а еврейско-татский диалект в советское время стал активно развиваться и получил статус одного из литературных языков Дагестана, а этнические таты слились затем с азербайджанцами и пользуются для школьного образования азербайджанским языком. И когда говорят "татская письменность", "татская литература", "татская печать", имеется в виду письменная культура только горских евреев, а не всех татоязычных народов.

К сожалению, у нас до сих пор роль Э.И. Пинхасова в развитии языка не только не оценена, но даже упоминание его имени все еще вызывает нападки группы ортодоксов из горских евреев.

К слову сказать, у многих народов мира первые издания священных книг на родных языках являются музейными экспонатами. Приведем лишь один пример: у наших соседей - осетин также первой печатной книгой является "Молитвенник", изданный в Москве в 1898 г. Гаем Тукаевым и Павлом Киаевым, ставший одним из ценнейших экспонатов Северо-Осетинского Центрального государственного музея во Владикавказе.

У нас же теперь трудно найти переведенные Э.И. Пинхасовым книги, в том числе и Пятикнижье Моисея.

Одновременно с переводческой деятельностью Пинхасов преподает в первом в Дагестане русско-еврейском училище (открытом в 1904-м) в Дербенте. Затем через год выезжает в Самарканд, где открывает такую же русско-еврейскую школу для детей кавказских евреев и преподает там в течение почти двух лет. Возвратившись в Дербент, он в начале января 1911 г. подает прошение на имя военного губернатора Дагестанской области о разрешении ему открыть в родном городе русско-еврейскую типографию.

Типография, на которую он возлагал надежды, не была открыта и его планы в связи с этим остались нереализованными.

Однако в том же 1911 г. он подает новое прошение, но уже в числе нескольких претендентов на пост Общественного (Главного) раввина г. Дербента, но не набрал необходимого количества голосов, так как был очень молод для такого поста. В том же году он женится, продолжает педагогическую и общественную деятельность и к 1917 г. становится лидером горских евреев Дербента. Он входит в число самых известных горских евреев Кавказа начала XX в. После февральской революции в России и отречения Николая II от престола общественная жизнь забурлила в Дербенте, как повсюду в стране. В Дербенте весной 1917 г. стали функционировать Тюркский, Армянский, Еврейский и Русский национальные комитеты. Председателем Еврейского национального комитета был избран Э.И. Пинхасов, в состав этого комитета влилась ранее созданная сионистская группа. Но вскоре после установления после установления Советской власти в Дербенте в конце апреля - начале мая 1918 г. Совет Народных Комиссаров города уже 11 мая 1918 г. постановил:

"В виду присвоения Национальными комитетами функций советской власти немедленно принять меры к их упразднению". (Известия революционной обороны города Дербента, 1918, 19 мая (3 мая), №19, с.4).

Во время гражданской войны все эти национальные комитеты вновь возобновили свою деятельность, стремясь как-то оградить население города от бесчинств новых правителей, при каждом национальном комитете создавался небольшой вооруженный отряд. В этот трудный период Э.И. Пинхасов личным авторитетом раввина сыграл положительную роль в спасении людей от гибели и разбоя, вторгшихся в город мародеров разных мастей.

После окончания гражданской войны и восстановления власти советов все национальные комитеты Дербента были объявлены вне закона, а их руководители арестованы и осуждены за пособничество контрреволюционерам. Был вынесен всем председателям комитетов смертный приговор. Все приговоренные подали апелляцию в Военный требунал Дагестанской области о пересмотре этого приговора, но до получения ответа из центра приговор только в отношении Э.И. Пинхасова был приведен в исполнение, видимо, потому, что его друзья и сторонники несколько раз готовили ему побег, от которого он наотрез отказался, утверждая свою невиновность и надеясь на справедливое решение своего вопроса. И, кроме того, многие в городе открыто выражали возмущение этим приговором.

И когда на следующий день после его казни пришел ответ на его апелляцию об отмене вынесенного ему приговора, подтвердивший невиновность его, чекисты решили, по-видимому, не придавать огласке этот документ, раз расправа уже состоялась, но содержание его в тот же день стало известно его семье и сторонникам. Очевидно, этот документ сгорел той же ночью во время пожара здания ЧК.

Сведения о последних часах жизни Э.И. Пинхасова таковы: в ночь казни, объявив ему о переводе его в другое место, тайно повели его к еврейскому кладбищу, около ограды которой заставили его выкопать себе могилу, там же расстреляли и закопали под проливным дождем. Впоследствии его родственники так же тайно ночью перезахоронили его на кладбище рядом с отцом. Много позже, когда разговоры улеглись, сделали и надпись, выбив на покрывающей могилу плите его фамилию, дату рождения и смерти. Его могила сохранилась в хорошем состоянии и сейчас.

Говорят, он мужественно и спокойно встретил свой смертный час, так как до этого виделся с женой и детьми, которым после приговора было разрешено видеться с ним. Но так как мать не могла посетить его, он попросил разрешения повидаться с ней на дому, и под охраной ему разрешили краткое свидание с ней. Он попросил у нее прощения за то, что омрачает ее старость, просил ее не отчаиваться, если придет отрицательный ответ на его апелляцию, просил помочь жене вырастить его малолетних детей, чтобы его смерть без вины не ожесточила их сердца, и очень сожалел, что не удалось поработать на благо людей.

Так Асаф Пинхасов - создатель первого алфавита татского языка и заложивший основы татского литературного языка, ратовавший за просвещение своего народа, стал 80 лет тому назад первым, кто открыл скорбный будущий список деятелей культуры своего народа, вычеркнутых в 20-е и 30-е годы из его истории.

А в 1993 г. в возрасте 80-лет скончался в Челябинске после тяжелой болезни его сын - Эммануил Асафьевич, инженер, участник Великой Отечественной войны, подготовив мне последнее письмо с сохранившейся старинной фотографией отца, которую я получила после его смерти.

На фото запечатлен очень красивый интеллигентный высокий молодой мужчина в шляпе, с небольшой черной бородой, со спокойным благородным лицом, с большими выразительными глазами, смотрящий вдаль...

Александр Рафаилов
(Живой родник моего народа)