На всю жизнь "повенчан" с нефтью
Яков Михайлович Агарунов родился 25 апреля 1907 года в Красной Слободе Кубинского района. Представитель небольшой народности, проживающей на территории Азербайджана, он прошел путь от секретаря комсомольской ячейки в 1920 году до руководителя нефтяной промышленностью одного из крупнейших нефтяных районов СССР.
«Одному из создателей отечественной нефтяной промышленности» - такую дарственную надпись сделал Н.К.Байбаков, подарив Якову Агарунову свою книгу «Дело жизни (записки нефтяника)».
«Одному из создателей отечественной нефтяной промышленности» - такую дарственную надпись сделал Н.К.Байбаков, подарив Якову Агарунову свою книгу «Дело жизни (записки нефтяника)».
Яков Михайлович Агарунов родился 25 апреля 1907 года в Красной Слободе Кубинского района. Представитель небольшой народности, проживающей на территории Азербайджана, он прошел путь от секретаря комсомольской ячейки в 1920 году до руководителя нефтяной промышленностью одного из крупнейших нефтяных районов СССР.
«Одному из создателей отечественной нефтяной промышленности» - такую дарственную надпись сделал Н.К.Байбаков, подарив Якову Агарунову свою книгу «Дело жизни (записки нефтяника)».
Яков Михайлович Агарунов родился 25 апреля 1907 года в Красной Слободе Кубинского района. Представитель небольшой народности, проживающей на территории Азербайджана, он прошел путь от секретаря комсомольской ячейки в 1920 году до руководителя нефтяной промышленностью одного из крупнейших нефтяных районов СССР.
Яков Михайлович Агарунов родился 25 апреля 1907 года в Красной Слободе Кубинского района. Представитель небольшой народности, проживающей на территории Азербайджана, он прошел путь от секретаря комсомольской ячейки в 1920 году до руководителя нефтяной промышленностью одного из крупнейших нефтяных районов СССР.
В свои 30 лет он был направлен на укрепление руководства района Сураханы, т.к. в то время трест «Орджоникидзенефть» - один из основных нефтяных трестов Баку – долгое время не выполнял плана добычи нефти. Здесь и сказались организаторские способности Якова Агарунова. В течение полутора лет этот трест не только был выведен из прорыва, но и стал передовым нефтяным районом всей страны, завоевав переходящее Красное Знамя. Большая группа работников нефтяной промышленности района была награждена орденами и медалями.
В начале 1941 года, накануне Великой Отечественной войны, поскольку Баку являлся главной нефтяной базой Советского Союза, была утверждена должность секретаря Бакинского городского комитета партии по нефтяной промышленности. Яков Агарунов был выдвинут на эту ответственную должность. В первый же год войны бакинские нефтяники, несмотря на все трудности, вызванные войной, дали стране 23,5 миллионов тонн нефти. Это была рекордная цифра за всю историю нефтяной промышленности республики. Никогда раньше и никогда позже Баку не добывал столько нефти.
Осенью 1942 года, когда над Баку нависла реальная угроза оккупации после захвата немцами нефтяных районов Северного Кавказа, более 10 тысяч бакинских нефтяников были перебазированы на освоение нефтяной целины в районы Поволжья и Урала. Поскольку Куйбышевская область являлась ведущим перспективным районом Второго Баку, туда были направлены более 5 тысяч бакинских специалистов. Яков Агарунов был назначен секретарем Куйбышевского областного комитета партии по нефтяной промышленности. В первый же год (1943 г.) нефтяники Куйбышева увеличили добычу на 42%.
С именем Якова Агарунова связано также открытие впервые в СССР в июне 1944 года нефти из девонских отложений. Эта удивительная история зафиксирована в книгах воспоминаний и Якова Агарунова и Николая Байбакова. Приведем вкратце описание этого драматического события.
Перед бакинскими нефтяниками в Куйбышеве была поставлена задача резкого увеличения в 1944 году добычи нефти, в основном, за счет разведки и освоения новых месторождений. Тогда-то и было высказано мнение о проведении "очередной проверки" гипотезы академика И.М.Губкина о возможности залегания нефти в районе между Волгой и Уралом в так называемых песчаных коллекторах девонских отложений.
Первая попытка доказательства этой гипотезы (1931 г.) была безуспешной. Большинство специалистов стали скептически относиться к этой идее, особенно после того, как и вторая разведка на девон (1939 г.), проведенная здесь приехавшей из Баку группой нефтяников и геологов, возглавляемой Н.К.Байбаковым, не дала ощутимых результатов. А сейчас, в условиях войны, когда каждая копейка на учете и не допускали необдуманных расходов, своей властью на местах не имели право решать этот вопрос положительно. И только с устного разрешения заместителя министра нефтяной промышленности страны (а письменного давать, видимо, не осмелились) одну из малоперспективных эксплуатационных скважин глубиной 1014 м. утвердили как разведочную на девон. Для этого следовало пробурить еще, примерно, 500-600 метров.
Ответственность была большая. Надо было обеспечить правильную организацию работы. Многие неудачи с разведкой на девон объясняли и недостаточностью технического руководства, и неумелой организацией работ, и даже беспечностью некоторых работников. Повторения всего этого надо было избежать.
За дело взялись бакинские нефтяники, поэтому судьба этой скважины находилась в надежных руках. Был составлен график работы по этапам с учетом всех деталей. Стоял холодный декабрь 1943 года. Волга давно замерзла, дороги закрылись. Ждать открытия навигации – значит, потерять минимум 4 месяца. Обсадных труб нет. Их нигде нет. Несмотря на это, бригада бакинских буровиков смело взялась за доведение скважины до проектной глубины. Они только просили установить дополнительные емкости для глинистого раствора, сменить насосы, подвезти достаточное количество глины, соды и других реагентов. Эти требования бригады были удовлетворены полностью. По специально разработанному графику проводилось ежедневное наблюдение за состоянием буровых работ, старший геолог треста, некоторые другие специалисты области большую часть своего времени проводили на буровой. Скважина бурилась сравнительно быстро, и уже к середине апреля 1944 года эта весьма важная работа была завершена без аварий и осложнений. Требовались обсадные трубы и цемент. Но только 19 мая из Куйбышева по Волге и на машинах доставили и то и другое. За две недели успели произвести промывку и проработку скважины и спустить обсадную колонну. И вот 7 июня приступили к освоению скважины. Впервые на востоке страны всю эту работу приходилось проводить на такой глубине.
Освоение каждой скважины, особенно разведочной, является событием для нефтяников. Но эта скважина была особой. На буровой 9 июня 1944 года в ожидании праздника собралось много народу. Здесь держали испытания научная гипотеза академика Губкина, многолетние стремления многих геологов, сопровождавшиеся бесконечными неудачами. Поэтому освоение этой скважины привлекло внимание многочисленных руководителей всех ступеней. Здесь бригада буровиков, которые уже фактически закончили свою миссию, но ждут результатов своего труда. Здесь все руководство промысла, здесь рабочие, которые закончили свою вахту, но не идут домой. Здесь начальник объединения "Куйбышевнефть" и Яков Агарунов – секретарь областного комитета партии по нефтяной промышленности. Это было событием всесоюзного значения, на которое даже прибыл ответственный представитель Наркомнефти страны. Все ждут. Уже три часа дня. Скважину промыли до чистой воды. Признаков нефти или газа пока нет, но все же продолжают промывать скважину. Нефти нет. У некоторых появились признаки разочарования. Создавалась нешуточная ситуация. До сих пор на территории страны еще ни одна скважина, пробуренная на девон, не давала нефти. Значит, и здесь ее нет? Чем дальше затягивалось освоение, тем напряженнее становилась обстановка.
Посыпались язвительные шутки в адрес геологов: "Ну, кудесники, где нефть?" Люди устали от ожидания, многие ничего не ели с утра. Стали расходиться, некоторые, в том числе и руководство, пошли в столовую обедать. У скважины остались лишь пять человек, трое из них – бакинцы, среди которых и Яков Агарунов, взваливший на свои плечи тяжелейшую ответственность. После прокачки насосом еще нескольких кубометров воды скважина начала переливать сама. Это уже был хороший признак. Через полчаса прокачали еще два кубометров воды. Остановили насос. Скважина начала переливать интенсивней.
В это время вернулись и уходившие в столовую. К вечеру в струе появились черные ленты нефти, начал появляться газ. Все стоят и наблюдают. Струя полностью окрасилась в бурый цвет, начались периодические сильные выбросы газа, нефти и воды. Напряжение исключительное. И вот скважина начала сильно фонтанировать.
Девон открыт! Скважина оправдала труд и надежды коллектива. Скважину освоили. Все поздравляли друг друга. К вечеру того же дня, 9 июня 1944 года, первая в СССР девонская фонтанная скважина №41 была сдана в эксплуатацию с дебитом 212 тонн чистой нефти в сутки.
Яков Агарунов тут же по телефону рапортует в Москву. Там знали, что осваивается разведочная скважина на девон, и с нетерпением ждали ответа. Но все же ответ с такой головокружительной быстротой, да еще положительный был для них неожиданным. Убедившись в реальности неожиданного сообщения, Н.К.Байбаков говорит: "Вы не представляете Яков Михайлович, какая это приятная, чрезвычайно долгожданная новость, большое Вам спасибо". И - в ответ на поздравления: "Это Вас надо поздравлять, ваших бакинских нефтяников. Подумать только, все искали, не находили, а они нашли. Настоящие герои труда."
Открытие девонской нефти бакинскими нефтяниками в Жигулях явилось поворотным пунктом в истории развития нефтяной промышленности не только Куйбышевской области, но и всего Урало-Поволжского района и страны в целом. Это историческое для нефтяной промышленности СССР событие положило начало промышленной разработке невиданных по тому времени запасов нефти во Втором Баку, что дало возможность уже через четыре года после разрушительной войны восстановить довоенный уровень добычи нефти.
В связи с этим коллектив нефтяников Жигулевских гор получил премию Государственного Комитета Обороны, а смелые новаторы, в том числе геологи и буровые мастера из Баку были удостоены звания лауреатов Государственной премии.
Куйбышевская область, нефтяной промышленностью которой руководил Яков Агарунов, была единственной в стране, которая в условиях Второй мировой войны не снизила добычи нефти, а увеличило ее в пять раз по сравнению с довоенным 1940-ым годом, а в 1947 году – в девять раз. Яков Агарунов за плодотворную работу в Куйбышевской области был награжден Орденом Ленина.
В декабре 1947 года Якова Агарунова вновь вернули в Баку секретарем Бакинского городского комитета партии по нефтяной промышленности. С 1963 года вплоть до ухода на пенсию (1971 г.) он работал заместителем директора Всесоюзного научно-исследовательского института по технике безопасности нефтяной промышленности. За время своей работы Яков Агарунов неоднократно избирался членом руководящих республиканских партийных и советских органов. Был членом ЦК КП Азербайджана, депутатом Верховного Совета Азербайджанской ССР. Избирался делегатом многих партийных конференций и съездов, был делегатом с решающим голосом XVIII съезда ВКП(б) в 1939 году. Был награжден орденами Ленина, Трудового Красного Знамени, "Знак Почета" и пятью медалями, а также был удостоен звания "Почетный нефтяник СССР". Но и после ухода на пенсию (он был персональным пенсионером союзного значения) он продолжал заниматься разносторонней общественной и публицистической деятельностью. За эту свою многолетнюю активную общественно-политическую работу Яков Агарунов дважды (1978 и 1988 г.г.) был награжден Почетной Грамотой Президиума Верховного Совета Азербайджанской ССР.
Яков Агарунов оставил после себя объемный личный творческий архив, в котором значительное место занимают документы, связанные с историей развития нефтяной промышленности Азербайджана и Советского Союза, а также личные воспоминания и литературные произведения на родном языке, посвященные истории культуры своего родного народа – горских евреев Азербайджана.
"Бакинский рабочий"
от 25 апреля 2003 года
