15 июня 1970 года группа евреев попыталась захватить пассажирский самолет в Ленинградской области и угнать его в Швецию. К такой акции их вынудил отказ советских властей в разрешении на выезд в Израиль. Считается, что грянувший после вынесения суровых приговоров международный скандал привел к смягчению СССР своей позиции по эмиграции евреев в Израиль.
15 июня 1970 года группа советских граждан еврейского происхождения попыталась угнать пассажирский самолет Ан-2. Эти люди входили в категорию так называемых «отказников» — то есть лиц, которым власти запретили покидать СССР. Проблема эмиграции между тем становилась в стране все более актуальной. Евреями двигали разные мотивы. Во-первых, многие из них не чувствовали себя в СССР по-настоящему «своими». Антисемитизм мог проявляться в то время как на государственном уровне, так и в быту. Во-вторых, многих вдохновляли успехи Израиля на международной арене.
Идеологами побега из Советского Союза на самолете выступили лидер тайной сионистской организации в Ленинграде Гилель Бутман и летчик Марк Дымшиц. Они задались целью пробраться в Израиль или хотя бы продемонстрировать всей планете нарушение прав человека советскими властями. Их возмущало намеренное уменьшение квоты на легальный выезд. Если в 1969 году в Израиль эмигрировали более 3 тыс. евреев, то в следующем, 1970-м, начались массовые отказы в соответствующем разрешении.
Бутман и Дымшиц рассмотрели несколько вариантов. Изначально планировалось сесть с несколькими сообщниками в небольшой самолет в Ереване и вынудить пилота посадить его в Турции. Следующая идея – захват крупного авиалайнера, который предполагалось угнать в Швецию. Затем активисты хотели сдаться местным властям и рассказать о тяжелом положении советских евреев на пресс-конференции.
При разработке этого плана родилось кодовое название операции — «Свадьба». Именно полетом на свадьбу заговорщики намеревались объяснить нахождение в салоне большого количества людей с еврейской внешностью. Однако полсотни желающих бежать в Израиль найти не удалось. Кроме того, пилотировавший небольшие самолеты Дымшиц испытывал сомнения в своей способности успешно управлять авиалайнером. В случае принятия этого плана беглецам пришлось бы нейтрализовать экипаж из пяти человек. А пилоты могли иметь при себе оружие.
Подготовка к рискованному предприятию длилась несколько месяцев.
Мужчины совершали «ознакомительные» полеты в разные города СССР, внимательно наблюдали за работой пилотов и бортпроводников, подмечали детали. Параллельно шел подбор надежных людей. В нюансы их не посвящали. Рассказывали только о возможности нелегально перебраться в Израиль и оценивали шансы на успех достаточно высоко. В конце концов, организаторы решили иметь дело с небольшим воздушным судном, которым Дымшиц смог бы управлять в одиночку. Задумывалось захватить рейс сообщением Ленинград – Мурманск и улететь в Швецию.
С целью добиться поддержки Израиля ленинградские сионисты установили контакт с представителями политических кругов этой страны. К их разочарованию, местное учреждение по связям с евреями Советского Союза и стран Восточной Европы выступило против угона самолета, назвав готовящуюся акцию провокацией. Как следствие, Бутман отказался от своей затеи.
Тогда на первый план вышли евреи из Риги во главе с Эдуардом Кузнецовым: не так давно он отбыл семилетний срок за антисоветскую деятельность и был настроен крайне решительно. После обсуждения плана с Дымшицем было решено угнать Ан-2 во время рейса из Ленинграда в Приозерск, на малой высоте пересечь границу и попросить политического убежища у шведов. Дальше, по задумке беглецов, давление на СССР со стороны мировых держав должно было привести к разрешению на законный выезд евреев в Израиль.
Чтобы избежать жертв, беглецы решили выкупить все билеты, связать двух пилотов и выгрузить их в безопасном месте на аэродроме «Смольное» под Ленинградом.
В операции были задействованы 16 человек. Двое из участников не были евреями — Юрий Федоров и Алексей Мурженко. Перед выездом на аэродром, когда появилась информация, что КГБ в курсе планов и арестует всех заговорщиков перед посадкой в самолет, им предложили «не подставлять себя ради еврейской проблемы эмиграции в Израиль». Однако оба решили идти с товарищами до конца. Напротив, на летное поле не явился один из разработчиков акции пилот Дымшиц. Забегая вперед, Мурженко в итоге отбывал наказание дольше всех, а суммарно провел за решеткой 22 года. В 1985-м на основе его писем к родным в самиздате вышла книга «Образ счастливого человека, или Письма из лагеря особого режима» в литературной переработке писателя и диссидента Михаила Хейфеца.
Так, в июне 1970 года Мурженко писал: «Нас будет шестнадцать. Если побег удастся (впрочем, если не удастся — тоже), о нем будут говорить, будут высказывать свое понимание наших мотивов. Конечно, у каждого из беглецов свои мотивы, но основная причина побега лежит на поверхности: нет возможности свободно эмигрировать, поэтому приходится переходить границу нелегально и даже идти на такой шаг, как захват самолета (правда, на земле, а не в воздухе, и, конечно, без оружия – без «мокрого»). Уже нельзя ничего изменить — у меня настроение камикадзе! В мыслях не прочь, чтоб нас сбили в воздухе, — это был бы достойный конец. Мытарства мне надоели, идти на компромисс с совестью я не могу. Я устал…».
Подозрения организаторов акции оказались небеспочвенными. Из-за большого количества посвященных в планы информация утекла в КГБ. 15 июня 1970 года сотрудники госбезопасности произвели аресты на ВПП аэродрома «Смольное» и в Приозерске. К ответственности решили не привлекать нескольких женщин и детей – родственников беглецов. Одновременно в Ленинграде был задержан Бутман и другие сионисты. Аресты еврейских активистов прошли в Риге, Кишиневе и других городах.
Власти характеризовали эпизод как измену Родине, попытку хищения в особо крупных размерах и антисоветскую агитацию.
Суд состоялся в декабре того же года. Один из лидеров операции «Свадьба» Кузнецов полагал, что его отложили специально, поскольку 25 ноября ООН приняла резолюцию об угоне самолетов и наказание теперь могло быть еще более жестким. Все подсудимые признали свое участие в операции, но отрицали вину и требовали права на свободную эмиграцию из СССР.
24 декабря судебная коллегия по уголовным делам Ленинградского городского суда приговорила Кузнецова и Дымшица к смертной казни. Остальным участникам были назначены сроки лишения свободы от 4 до 15 лет. Суровые приговоры спровоцировали волну возмущения во всем мире. К протестам присоединились даже компартии западных стран. Внутри СССР против мер наказания для неудавшихся угонщиков выступали еврейские активисты и диссиденты.
Адвокат Семен Ария, защищавший на процессе Иосифа Менделевича, отмечал, что к делу подключился президент США Ричард Никсон. Он по прямому проводу позвонил генеральному секретарю ЦК КПСС Леониду Брежневу и обратился с личной просьбой — не портить американцам Рождество, заменить до Нового года смертные приговоры по делу.
«Брежнев, в свою очередь, попросил о том же кого надо у нас. А когда те робко заикнулись, что, дескать, до Нового года невозможно, будут нарушены законные сроки, Брежнев счел это бестактностью и даже слушать не стал. Пришлось исполнять, как велено», — констатировал Ария.
Благодаря заступничеству Никсона Кузнецову и Дымшицу заменили смертную казнь на 15 лет заключения, Менделевичу сократили срок до 12 лет и т. д.
«Известия» писали 1 января 1971 года: «В некоторых западных кругах пытаются представить уголовное преступление некоей невинной попыткой 11 человек покинуть пределы своей страны. Но это не имеет ничего общего с фактами: от желания переселиться в другое государство до создания вооруженной банды, до тщательно разработанного плана нападения на людей с оружием, как говорят, дистанция огромного размера… Дымшица и компанию судили за те реальные деяния, которые они совершили: за приготовление к опаснейшему преступлению — к бандитскому нападению на экипаж самолета».
Напротив, академик Андрей Сахаров писал в самиздатовском журнале «Политический дневник», что опасность для летчиков была минимальной, а посторонних пассажиров на рейсе вообще не было. По его словам, операция не являлась «воздушным пиратством», потому что захват самолета предполагался на земле.
«Несомненно, весь этот план был авантюрой и нарушением закона, за которое его участники должны были понести уголовное наказание. Однако все же их планы были не столь тяжелым преступлением, как то, в котором арестованные были обвинены на суде», — резюмировал Сахаров.
Время спустя, уже находясь за границей, Кузнецов утверждал, что «самолетчики» хотели привлечь внимание Запада к запрету эмиграции из СССР и добились своего. По его мнению, после международного скандала Кремль отступил назад в вопросе выезда из страны.
В 1979 году Кузнецова, Дымшица и еще трех диссидентов обменяли на советских разведчиков, арестованных ФБР в США. В том же году досрочно освободили других участников акции, а также не участвовавшего в попытке угона Ан-2 Бутмана. Дольше всех в неволе оставался Мурженко.
Он полностью отбыл свой 14-летний срок, который не был смягчен после вмешательства Никсона, и вышел лишь в 1984-м.
Дочь Кузнецова и Сильвы Залмансон Амат, автор фильма «Операция «Свадьба», уже в наше время рассказывала в интервью, что если ее выросшая в Латвии мать легко интегрировалась в израильское общество, то отец так и остался «русским человеком по духу». В 1980-е Кузнецов работал редактором новостного отдела на «Радио Свобода». Сейчас он женат вторым браком на активистке из Киргизии Ларисе Герштейн, занимавшей ранее пост заммэра Иерусалима.
Профессор хирургии Владимир Голяховский, эмигрировавший с женой и сыном в США в 1978 году, в своем романе «Еврейская сага» писал: «Самолетное дело» эхом разлетелось по всему миру. «Голос Америки, «Би-би-си» и «Свободная Европа» передавали подробности суда и приговора. Особенно много информации передавала станция «Голос Израиля». Внимание всего мира было привлечено к проблеме свободы выезда из Союза. А самим евреям «самолетное дело» показало, что их ждет, если они решатся на крайние меры. Но что же делать «отказникам»? Оставалось одно — голодовки».
Не в последнюю очередь благодаря активности правозащитников властям пришлось уступить. С каждым годом количество разрешений на выезд в Израиль увеличивалось. Так, если в 1970 году из СССР выехали 999 евреев, то в 1971-м — уже около 13 тыс., в 1972-м — 28,8 тыс. Чаще всего выезжали из Одессы, Черновцов, Кишинева, Николаева и прибалтийских республик.
