В последние годы израильский шекель установила немало рекордов по отношению к зарубежным валютам. Дело в том, что понятие "сила валюты" является относительным и изменяется лишь в сравнении со своими "иностранными конкурентами". Если с этой точки зрения рассмотреть, что происходило с шекелем в последние два года, то выяснится, что он входит тройку сильнейших валют в мире, а в определенный период был и самой сильной.
С начала 2015 года шекель продемонстрировал самые высокий рост в отношении американского доллара – 12,1%. Следующие за ним тайваньский доллар и японская иена за тот же период укрепились лишь на 6,3%. В то же время швейцарский франк поднялся к доллару на 2%, а евро и вовсе опустился на 0,8%. Наихудшую динамику показал британский фунт, который проиграл американскому доллару 13,3%. В минусе оказались валюты Канады, Австралии, Сингапура и пр.
Изучение корзины валют, которую публикует Банк Израиля, позволяет понять, что шекель достиг своего пика в июле 2017 года, однако тенденция к росту, обнаружившаяся в 2004 году, продолжалась все это время – и ко всем зарубежным валютам.
Почему? Объяснение надо искать в экономике Израиля, которая стабильно развивается и растет, что приводит и к неуклонному росту спроса на национальную валюту.
"Сегодня Израиль имеет профицит на своем счету, он не нуждается в зарубежных займах. Росту шекеля способствует и низкие показатели инфляции, и улучшение ситуации с безопасности", - поясняет Ури Гринфельд, главный экономист инвестиционной компании "Псагот".
Ури Гринфельд подчеркивает, что шекель силен настолько, что даже попытки Банка Израиля искусственно остановить его рост (например, за счет массированной скупки доллара) не имеют успеха.
Титул самой "сильной валюты в мире", разумеется, приятный, вызывает "национальную гордость", но данная реальность имеет и разрушительные последствия.
С одной стороны, сильная валюта – это хорошо для потребителя. Товары и услуги, который приобретаются (напрямую или через импортеров) в иностранной валюте, становятся дешевле. Это и продукты питания, и одежда, и отдых за границей, и электроника, и машины, и бытовые приборы, и так далее.
С другой стороны, сильный шекель бьет по израильскому экспорту. Если предприятие, ориентированное на экспорт, платит зарплату своим сотрудникам в шекелях, но получает выручку в долларах или евро, то себестоимость продукции возрастает, а прибыли – наоборот. Обычно в такой ситуации фирмы либо банкротятся, либо увольняют персонал, либо переводят деятельность в страны, где рабсила дешевле.
Банк Израиля, пытаясь помочь экспорту, периодически вмешивается в валютный рынок, однако, как уже было сказано, изменить тенденцию не может. За счет массированных приобретений доллара валютный резерв за последние четыре года увеличился на 38%, составив к концу 2017 года 113 миллиардов долларов.
Споры о том, должен ли Банк Израиля вмешиваться в ситуацию на валютном рынке, продолжаются долгие годы, но консенсуса по этому поводу не видно. Но куда важнее, есть ли вообще у Центробанка рычаги для управления валютным рынком и как повлияет на общее состояние экономики попытки сдерживания шекеля.
"На макроэкономическом уровне, конечно же, сильный шекель – это хорошо, так как его уровень – своеобразный датчик состояния экономики в целом. Невозможно поддерживать один из секторов (экспортеров) в ущерб другому (потребители)", - полагает Ури Гриндельд.
Эксперт напоминает, что большую часть израильского экспорта составляет продукция хай-тека. А это продукция очень часто не имеет аналогов в мире, а посему ни с кем не конкурирует. В отличие, например, от продукции текстильной, которая когда-то составляла немалую часть отечественного экспорта, но затем потеряла свои позиции под натиском прежде всего китайцев и индусов. В итоге текстильная отрасль Израиля находится на грани исчезновения, но никаких последствий этот факт для экономики страны не повлек.
Гринфельд согласен, что для компаний, ориентированных на традиционное производство, рост шекеля – это серьезный удар. Но при нынешнем состоянии рынка труда с рекордно низкими показателями безработицы вряд ли люди, которых уволят из разоряющихся предприятий, останутся на улице.
"У экономики есть свои законы, однако она стоит на трех китах – учетная ставка, инфляция и обменный курс. Можно влиять на первые две, но на все три сразу – подобно жонглеру, которые пытается подбрасывать слишком много шаров одновременно", - говорит он.
В свою очередь глава Всеизраильской ассоциации промышленников Шрага Брош категорически не согласен с такими выводами. Он считает, что Банк Израиля обязан вмешиваться в валютную ситуацию, чтобы предотвратить разорение отечественного производителя.
Брош считает, что регуляция есть во всем – от цен на воду до стоимости лекарств. "Когда растут цены на все, необходимы действия", - говорит он. И предлагает прежде всего покончить с валютными спекулянтами на рынке, которые, по его мнению, "загоняют шекель в пике".
Глава ассоциации также считает, что правительство должно поощрять покупку отечественно продукции. И если какая-либо госкомпания делает крупный заказ , то приоритет должен отдаваться израильскому производителю. А "бело-голубая" продукция, по словам Броша, не уступает зарубежной качеством.
vesty.co.il
