К концу 1850-х гг. на Восточном Кавказе было только несколько светских русских школ, предназначенных в основном для детей военных. После Кавказской войны власти начали осознавать значимость начального образования на русском языке, прежде всего для воспитания кадров туземной администрации. В решение этой задачи была вовлечена и армия: при гарнизонах создали школы для детей местного населения, в которых в основном изучался русский язык.
Горские евреи, как правило, не хотели посылать своих сыновей в эти школы, опасаясь того, что они будут воспитываться в духе ислама или вообще отойдут от веры отцов. И. Анисимов пишет:
Причиной неприязненного взгляда горских евреев на европейское образование является фанатизм, доведший их до крайнего невежества, и опасение, чтобы дети их не делались «машумадами» или отступниками, какими они считают русских евреев.
Учеба в этих школах также подразумевала неминуемое нарушение субботы, и это тоже тормозило желание родителей посылать в них детей. Айзенштадт пишет:
В Нальчике действительно имеются две начальные школы, но наши братья никогда не пошлют туда своих детей. С момента их открытия и до сегодняшнего дня там не учился ни один еврей, поскольку наши братья строго соблюдают традиции религии и не отправят своих сыновей туда, где не соблюдается суббота и праздники.
Первый известный случай, когда дети горских евреев обучались в нееврейском учебном заведении, относится к деревне Дженгутай. В 1860 г. русские войска построили здесь школу для местных детей, и в апреле в ней занималось трое мальчиков из семей горских евреев, которые проявили, по утверждению школьной администрации, «большее прилежание, чем другие горские дети».
В 1860—1870 гг. количество начальных русских школ на Восточном Кавказе увеличилось, и власти не преминули оказать давление на горское население, и в том числе на евреев, заставляя их посылать сыновей и даже дочерей в эти школы. Но немногие имеющиеся статистические данные по поводу этнического происхождения учеников никак не различают горских и европейских евреев. Очевидно, мы не сильно ошибемся, если предположим, что по мере роста общего числа еврейских учеников в этих школах росло также и количество посещающих их детей из горско-еврейских общин.
В большинстве начальных школ, в которых учились еврейские дети, продолжительность учебы составляла один-два года. Первыми были открыты школы для мальчиков, но по прошествии некоторого времени появились также школы для девочек. Например, школа для девочек существовала с 1864 г. в Темир-Хан-Шуре. В течение десяти лет в ней не было ни одной еврейской ученицы, но в 1874 г. здесь появилось восемь евреек, что составляло 16% от общего количества учениц.
На рубеже веков все больше и больше детей горских евреев стали записываться в нееврейские начальные школы. В основном это были дети из богатых семей, чьи родители понимали, что русский язык может пригодиться в жизни. В 1901 г. в начальных школах Петровска и Дербента было 39 еврейских учеников, в 1902 г. — 47, в 1903 г. — уже 61.
Накануне первой мировой войны среди горских евреев были десятки, а может быть и сотни тех, кто хотя бы год учился в русской начальной школе, а часть тех, кто закончил эти школы, продолжили обучение в средних школах.
Большинство гимназий и реальных училищ появились в районах проживания горских евреев начиная с 1870-х гг. В 1870 г. во всех средних учебных заведениях Кавказа было 44 ученика-еврея, и можно предположить, что горских евреев среди них вообще не было. Но через пятнадцать лет, в 1885 г., в подобных учреждениях было уже 256 учеников-евреев, что составляло 2,5% от общего числа учащихся. Еще через восемь лет количество евреев, обучающихся в средних учебных заведениях Кавказа, выросло более чем в два с половиной раза и достигло 653 человек, среди которых были и горские евреи, особенно в школах Темир-Хан-Шуры и Дербента. В 1905 г. в одном только Дербенте обучалось в средних учебных заведениях 53 еврея, и среди них 32 — горские.
С 1860-х гг. все более укоренялся обычай, в соответствии с которым богатые семьи горских евреев нанимали для своих сыновей частных учителей. Те обучали их не только религиозным, но и светским предметам, в частности, русскому языку и даже идишу. Гольдман пишет:
Богатые, и в их числе раввин Темир-Хан-Шуры Иешуа бар Ханука, обучают своих сыновей русскому языку и идишу, на котором мы говорим, поскольку повсюду у них есть теперь учителя.
После введения в начале 1930-х гг. обязательного начального образования в нееврейских начальных школах республики Дагестан училось 438 горских еврея, что составляло 26% от всех детей общины, обучавшихся в советских школах. В Азербайджане и на Северном Кавказе, где число школ для детей горских евреев было очень мало, процент еврейских детей, обучавшихся в общих школах, был выше, чем в Дагестане.
По мере стимулирования властями изучения русского языка этот процент все увеличивался. В начале 1950-х гг. последние школы с полным или частичным преподаванием на татско-еврейском языке были закрыты, и с тех пор все дети горских евреев учились в общих школах.
По книге "Горские евреи. История, этнография, культура" (1999г.)
